Шарль Будэ: «Душа и сердце очень многое значат для бизнеса в России»

– Каждая компания из «большой пятерки» имеет на рынке сложившийся за много лет неформальный имидж. Вот CBRE – это такие «крепкие аналитики»; Colliers –«крепкие хозяйственники»; JLL – «белая кость рынка». Есть ли в этих ярлыках доля истины?

– Если под «белой костью» подразумевается этика, ре­путация, надежность, командная работа, то мы гордимся таким имиджем. Если это про снобизм, то в JLL вы не встретите таких сотрудников. В центре нашего внима­ния – всегда клиент, и мы, как команда, предлагаем для его задач наилучшие решения. И да – мы считаем, что это нам удается, потому что об этом свидетельствуют сами клиенты.

– Некоторые участники рынка, кстати, говорят, что цитируемость JLL «зашкаливает до неприличия», а ком­ментарии ваших экспертов – «из всех утюгов». Нужно ли вообще ставить в пиаре некие буйки с тем, чтобы за них не заплывать?

– Удивительно, но за последние 12 месяцев лично я даю первое интервью. Если же вы о том, что слишком много говорят о JLL, то это связано исключительно с тем объемом бизнеса, который у нас есть, теми сделками, ко­торые мы делаем. Когда у вас есть отдел ритейла, который только в 2014 году закрыл более 1000 сделок, – конечно, о нем будут что-то говорить в прессе. Мы не пиарим себя намеренно, но мы верим, что каждый из 300 со­трудников – не только сам себе генеральный директор, но и сам по себе пиар всего JLL. Этот пиар ценен именно тем, что не сфокусирован вокруг меня или отдельных персоналий; он вокруг каждого из этих 300 человек. Вот уже 10 лет клиенты признают нас лучшими на премии CRE Awards. Вероятно, это еще и потому, что в консалтин­ге мы раньше других поняли, что для каждого сегмента и ситуации есть свое решение, и инвестировали в это. В последние четыре года мы активно развивали property & facility-менеджмент, создали собственную construction-компанию Tetris Solutions и многое другое. Мы всегда понимали, что если ты остаешься на месте, значит, ты идешь назад.

– Каждый второй эксперт говорит, что рынок недвижи­мости устал жить в ситуации неопределенности, однако понятно, что все это довольно надолго. Как рынок из­менился уже сейчас, по вашему мнению?

– Знаете, рынок недвижимости на этапе своего раз­вития всегда живет в ситуации неопределенности – по­стоянного движения, это его суть, поэтому сейчас рынок лишь идет немного вниз…

– Немного?!..

– Сейчас он идёт вниз, а раньше шел вверх – фактор неопределенности всегда присутствует. Нужно уметь видеть, прогнозировать и делать наилучший выбор в лю­бой момент. Сейчас, спустя два кризиса, очевидны все те, кто когда-то принял правильное решение и выбрал верный путь. Для этого очень важно иметь максималь­но широкий взгляд на ситуацию. Когда вы занимаетесь и разработкой концепций, и управлением объектами, и сдачей в аренду, и инвестиционными сделками, рабо­таете с банками – вы действительно можете предложить клиенту верное решение. Если у вас при этом есть еще и знания о том, что происходит на разных рынках, и вы, имея глубокое понимание локальной ситуации, можете адаптировать мировые тренды, то прогнозы для рос­сийского рынка получатся довольно точными. Сейчас некоторые мои коллеги говорят, что в России не нужно приглашать на работу экспатов, это неоправданно до­рого. Мы в JLL уверены, что нужно действовать ровно наоборот. Именно наличие в команде людей из разных стран, имеющих опыт в разных локациях, дает такое глубокое понимание.

– То есть вы за то, чтобы в штате JLL было еще больше экспатов?

– Мы за то, чтобы у нас был лучший взгляд на ситуацию.

– Сколько иностранцев работает у вас сейчас?

– Менее 10 из 300 человек. И поверьте, нам неваж­но, экспаты у нас работают или граждане России. Мы гордимся тем, что в каждой линии бизнеса JLL – лучшие сотрудники.

– Шарль, вы постоянно упоминаете, как важно сегодня делать точные прогнозы. Каков ваш личный прогноз: надолго ли все это? И так ли уж применим к текущей си­туации весь тот мировой опыт, который имеют ваши спе­циалисты, – ведь нынешняя ситуация в России уникальна.

– Да, сопоставимого с теперешним кризисом в истории рынка недвижимости не было. Нельзя сравнивать чисто российскую ситуацию с кризисами разных лет, в том чис­ле 1998 или 2008 гг., а так же с кризисами в других стра­нах. Сейчас бизнес идет хорошо везде, кроме России, и тому есть глобальные причины. Да, частично ситуация на рынке схожа с 2009-м годом: низкие цены на нефть, проблема ликвидности банковской сферы, отсутствие финансирования, падающие ставки. То, что дает боль­ше неопределенности по сравнению с предыдущими кризисами, – политическая ситуация, связанная с Украи­ной, это может сделать текущий кризис более долго­срочным. Но лично я всегда помню о том, что сначала все идет вниз, а потом вверх. В России, по сравнению с другими странами, все очень быстро падает, но потом еще быстрее поднимается. Очень важно понимать всю временность происходящего. Недвижимость – очень длинный актив, здесь выигрывают те, кто мыслит страте­гически и планирует надолго. Сегодня нужно правильно оценивать и контролировать все риски, чтобы выйти из этого кризиса с наименьшими потерями и продол­жать инвестиции. Ведь фундаментально те позитивные аспекты, которые были в недвижимости в России, никуда не делись.

– Эксперты говорят, что русский рынок в ближайшие полтора года будет жить под девизом «Налетай – поде­шевело». Вы посоветуете сейчас, например, вкладывать­ся в Россию вашим соотечественникам?

– «Хорошо» и «дешево» обычно не идут рука об руку. Поэтому я всегда рекомендую говорить скорее о «хо­рошо и недорого». Если снова же мыслить долгосрочно, то всегда выиграют качественно сделанные проекты. Если посмотреть на все классы недвижимости – офисы, торгов­лю, склады, гостиницы – в каждом сегменте существуют объекты, в которых есть место улучшениям и развитию, а значит повышению стоимости. Нельзя просто бездумно строить здания и ждать, что они завтра станут по вол­шебству успешными. Следует учитывать слишком много факторов, иметь знания о перспективах развития города, страны. Например, в торговле: мы видим, как активно вы­ходят на рынок новые форматы – те же проекты ТПУ. Они расположены в местах с большим пассажирским пото­ком и будут очень интересны инвесторам. Что касается торговли и потребления в России, то я думаю, что декабрь, который оказался рекордным для ритейла, показал, что россияне любят покупать даже в сложной ситуации. Это, в частности, и будет доводом в пользу торговой недвижи­мости, если я буду составлять для французов рекоменда­ции по инвестициям.

– Но в декабре покупатели просто старались вложить деньги хотя бы во что-то, а сейчас спроса в ритейле практически нет.

– Так говорить я бы не стал.

– Так говорят ритейлеры, и их дальнейшие прогнозы еще менее оптимистичны.

– Нет-нет, здесь мы снова должны мыслить долгосроч­но и понимать происхождение текущих проблем. Да, автомобильный сектор просел первым, он уже почти год находится в ситуации, когда машины среднего класса продаются плохо. Да, сложно приходится сейчас fashion-ритейлу, потому что в этом сегменте продается очень много импорта, и ситуация валютной неопределенности создает для таких игроков проблемы. Но если мы посмо­трим food – они прекрасно себя чувствуют, показывают двузначный рост в продажах.

– Вам не кажется, что таким образом в России выживут лишь продуктовые дискаунтеры?

– Понимаете, все это временно. Да, сейчас некоторые покупатели сфокусировали свои расходы на приоритет­ных вещах: купить продукты в ситуации неопределенно­сти стало для них важнее приобретения машины. В мире разрыв между богатыми и бедными в целом очень велик, и он становится все больше. И концепции, ориентиро­ванные на потребителей с более низкими доходами, становятся все более востребованы, и они сейчас получа­ют большое развитие. Но, повторюсь, говорить о том, что в России теперь будут покупать только продукты, нельзя.

– Как в целом изменятся тогда форматы торговой недвижимости?

– Будет продолжаться тренд укрупнения форматов. «Авиапарк», расширение «Метрополиса», открытие «Колумбуса» – эти проекты обречены на успех. Сегод­ня, когда покупатели берут машину и решают поехать в торговый центр, они хотят найти в этом торговом центре абсолютно все.

– Но еще совсем недавно консультанты, напротив, рекомендовали девелоперам «уходить» в районные форматы.

– Все верно, второй тренд – развитие районных ТЦ, ориентированных на покупки «у дома». На рынке еще есть место для всех, и мы видим, что даже при появлении неподалеку сильного большого конкурента локальный торговый центр сохраняет свою аудиторию. Строитель­ство ТПУ, повторюсь, породит новые форматы торговой недвижимости. Рынок будет учиться монетизировать этот пассажирский поток.

– Участие в проектах ТПУ невозможно без партнерства с государством, а у бизнеса сейчас есть большие сомне­ния, садиться ли с ним за игровой стол.

– Не мне, французу, говорить вам о том, что не нужно бояться вести бизнес с русскими. И если говорить о Мо­скве, в которой я живу почти двадцать лет, то я впечатлен, как развился город с момента прихода Сергея Собянина. Город кардинально отличается от того, каким был 10 лет назад. Другие парки, свободный от машин центр. Здесь обозначены более четкие правила игры для бизнеса. Мы общаемся на высоком уровне с представителями прави­тельства Москвы – делается очень многое. Конечно, как всегда и везде, есть российская специфика, но линия и на­правление, по моему мнению, заданы верно.

– Но вот, например, ситуация с киосками и павильона­ми, когда это же государство внезапно объявляло об из­менении правил игры, и до последнего ничего не хотело слышать от представителей бизнеса.

– Я думаю, здесь просто есть желание расстаться с тем хаосом на улицах Москвы, когда непонятно, кто, куда, за­чем и что поставил, согласно каким нормам. Так же было ведь и с рекламой, очень многое было сделано, чтобы освободить город от лишних рекламных щитов. Но это было верное решение. Киоски тоже должны стать циви­лизованными, а их владельцы – играть по правилам.

– Вы считаете, что введение платной парковки было плюсом для центра Москвы. Однако, согласитесь, что она была местами введена с полным отсутствием логи­ки, и в целом – убила стрит-ритейл в пределах ТТК.

– Напротив, введение платной парковки сделало центр доступнее для покупателей. Тут нужно просто понимать, что стрит-ритейл в Москве очень специфический, это связано с климатом – он никогда не будет иметь такой же вектор развития, как в Европе, например. Тем не менее мы видим для него большое будущее, особенно в пеше­ходных зонах – Пятницкая, Кузнецкий Мост, Никольская. Объем вакантности, который сейчас есть в них, ниже, чем в среднем по стрит-ритейлу и даже в ТРЦ.

– Но если говорить о Европе, то в Париже условия в стрит-ритейле довольно комплиментарны к малому бизнесу. В Москве условный ИП вряд ли может арендо­вать даже 20 кв. м на Петровке и Никольской, а с улиц его павильоны убирают. Куда ему идти?

– Я вами не согласен, есть очень широкий спектр кли­ентов, которые готовы снимать эти помещения.

– Представители малого бизнеса?

– В том числе. Да, были времена, когда такие поме­щения могли себе позволить арендовать только банки и крупные бренды для флагманских магазинов. Но се­годня ситуация изменилась, ставки скорректировались, и малый бизнес может…

– …арендовать себе помещение на Петровке?

– Стрит-ритейл не заканчивается Бульварным кольцом. Есть, например, Ленинский проспект и другие прекрас­ные места.

– Но вы согласны с тем, что уровень ставок в стрит-ритейле в России был совершенно неадекватным?

– Я думаю, что правильный уровень ставок тот, что составляет приемлемый процент от выручки арендато­ра. В то время прибыльность бизнеса могла выдержать такие ставки.

– Вообще, в стрит-ритейле происходит хотя бы какая-то реальная коррекция ставок? Девелоперам ТРЦ необходимо обслуживать кредиты, и по этой при­чине они более склонны к переговорам. Среди игроков стрит-ритейла же много собственников, которые готовы временно оставаться совсем без арендаторов, чтобы только не ронять рынок.

– То, что вы говорите, не совсем верно. Да, спрос сегодня в целом ниже, чем раньше, и чтобы привести к себе арендатора, нужно идти на компромисс. Это нормально для момента, когда рынок чуть сложнее. Од­нако многие владельцы помещений верят, что ситуация выправится в ближайшее время, и не видят необходи­мости пересматривать условия. И вот здесь, в том числе, и наша миссия – помогать арендатору и арендодателю найти общий язык. Мы понимаем, как мыслят аренда­торы, мы знаем об ограничениях, которые есть у соб­ственника, и делаем все, чтобы они договорились. Мы в JLL никогда не видели свою миссию только в том, что­бы просто сдать помещение, получить комиссию и уйти. Наша репутация гарантирует, что мы будем продолжать поддерживать клиента и после завершения сделки. Именно поэтому все наши продукты успешные – на­пример, «Метрополис» был сдан в аренду полностью, рефинансирован и продан. Скажу больше: у нас есть крупные инвестиционные сделки и в текущем периоде, хотя я не могу пока о них говорить.

– О ТРЦ «Авиапарк» некоторые участники рынка говорят, что «сдали бы его лучше». Вы довольны своей работой с этим объектом?

– Да, очень. Этот продукт – один из тех, которые попадут в хрестоматию объектов, открытых в сложные времена. Конечно, мы долго думали, открывать его в ноябре или перенести. Сейчас мы понимаем, что решение было вер­ное, и гордимся, что объект открылся вовремя. Там сдано 85% площадей, действует 220 магазинов – это по площа­ди больше, чем «Афимолл» и «Европейский». И даже если еще есть магазины, которые пока не открыты, «Авиапарк» все равно уже сейчас – два «Европейских». Достичь таких показателей на текущем рынке – колоссальный успех. Проект живой, каждый день мы наблюдаем улучшения и по потоку, и по количеству открытых магазинов.

Многие говорят, что сдали бы «Авиапарк» лучше. На мой взгляд, это как в футболе: есть команда на поле и есть зрители у экранов, которые уверены, что передали бы этот пас точнее, а тут бы обязательно не упустили голевой момент. Но, может, стоит задать себе вопрос: почему одни до сих пор сидят у телевизора, а другие выигрывают чемпионаты?

– Тем объектам, которые строятся сейчас, вы рекомен­дуете открываться или подождать?

– Только индивидуальный подход. В случае с «Авиа­парком», повторюсь, решение открываться вовремя было верным. Когда вы работаете с продуктом, нестан­дартным для рынка, – 230 тыс. кв. м – конечно, это всегда риск, но всегда бесконечно интересно и открывает новые возможности.

– Российский рынок недвижимости рос небывалыми темпами, развивался все эти годы отнюдь не эволю­ционным путем и породил немало странных проектов. Какие основные ошибки, по вашему мнению, допускали девелоперы в России?

– Типичная ошибка в недвижимости связана с тем, что люди иногда мыслят слишком краткосрочно. До 2009 года вообще все жили как-то «временно».

– Вам не кажется, что в России вообще все «временно»?

– Мы категорически против такого подхода. Мы стро­им бизнес надолго, это ключ к нашему успеху. Напри­мер, в свое время мы инвестировали в управление. Это не такой уж маржинальный бизнес, если бы мы были ориентированы исключительно на сиюминутные при­были, то никогда бы за него не взялись. Но мы видели, что это востребовано нашими клиентами, дает стабиль­ность. В итоге мы имеем более 1 млн кв. м, крепко стоим на ногах и можем не принимать в кризис жесткие реше­ния. Сейчас мы особенно нужны нашим клиентам, а нам нужны самые лучшие сотрудники. Мы не хотим сокращать штат, а напротив, будем даже его расширять.

– Тогда какой ТРЦ в России вы считаете лучшим?

– Если вы ищете что-то для детей, то это «Центральный детский магазин на Лубянке». Если нужно абсолютно все, что есть сегодня на рынке, и в одном месте, то «Авиа­парк». Если запрос сфокусирован на fashion, то «Метро­полис». Когда мы создаем концепты, то всегда думаем: для кого? Мы стараемся чувствовать каждого арендато­ра: кто к нему придет в итоге и зачем.

– Но ритейлеры сейчас категорически не хотят садить­ся в новые проекты.

– Тут снова же: нужно понимать, почему они не хотят туда садиться. У них большая неопределенность по теку­щему бизнесу и нет достаточных средств для развития? Или они сомневаются в успехе именно вашего проекта? Наш подход к брокериджу строится так, что, видя слож­ности каждой стороны, мы помогаем «склеить» интере­сы. Если нужно помогать, например, в отделке, потому что сегодня нет средств, но они будут завтра, мы помо­гаем решить эту проблему. Если сегодня рынок не может позволить работать по фиксированным ставкам, мы предлагаем наилучший вариант процента от оборота.

– Россия придет к модели, когда в торговле останется только модель «процент от оборота»?

– Не думаю. Этот вообще вопрос не к девелоперам, а к банкам. Готовы ли банки? Ответ – нет.

– Помогают ли сейчас консультанты «расшивать» кри­зис неплатежей и финансирования?

– У нас есть специалисты, которые постоянно общаются с банками. Они помогают найти девелоперам проектное финансирование, рефинансировать свои кредиты. При этом нужно понимать, что мы в данной ситуации – неза­висимый консультант, и часто помогаем сгладить углы, но суть коммерческих отношений остается между банком и девелопером.

– Кредиты девелоперов: потянут ли они в перспективе на дно весь рынок торговой недвижимости?

– Слава богу, что наши девелоперы сидят в кредитах. Строить недвижимость исключительно на собственные средства – это очень неграмотное и плохое использова­ние cash. Тем более что процент закредитованности се­годня несопоставим с тем, что было в 2009 году. Девело­перы многому научились, стали профессиональнее. Здесь вопрос немного в другом. Когда у вас есть арендный рынок, который частично ушел в рубли, а часть девелопе­ров кредитованы в долларах, то, конечно, есть некоторый конфликт интересов. Но он придет к решению в течение 12–18 месяцев. Исход этой ситуации в целом предска­зать сложно. Но, например, рынок может вернуться снова к валютным ставкам после стабилизации курса.

– В рублевые договоры вы совсем не верите? Полагае­те, что возвращение к доллару неизбежно?

– Я этого не исключаю. Все дело в текущих ставках кре­дитования, и именно от них будет все зависеть. Но если после того, как все успокоится и стабилизируется, спросить арендатора, что он выберет – ставку в рублях по российской инфляции или ставку в долларах по CPI, я не исключаю, что люди спокойно вернутся к доллару.

– Шарль, насколько, по вашему мнению, изменилось сегодня к России отношение представителей мирового бизнеса?

– Мы начали с вами беседу с пиара. Так вот, это то, что сейчас как никогда необходимо России. Государство могло бы гораздо лучше относиться к своему имиджу, он сегодня не позитивный. Все эти события отбросили нас на три года назад, как минимум. Ведь после прошлого кризиса уже в 2013 году мы видели очень большой интерес от западных инвесторов. Те сделки, которые мы со­вершали, скажем, с Morgan Stanley, – они яркие не только из-за миллиардных инвестиций, но и потому, что это были живые иностранные пенсионные деньги. В тот момент в Россию хотели выходить еще многие фонды, с которыми мы общались. Сейчас, конечно же, все берут паузу. И когда все наладится, не нужно ждать, что инвесторы вернутся в один день. Но это обязательно произойдет.

– Как вы предлагаете себя пиарить, например, на бли­жайшей выставке MIPIM, куда в этом году поедет на­много меньше русских бизнесменов?

– MIPIM никогда не генерировал гигантский поток ино­странных инвесторов. Это важное мероприятие, но лич­но у меня в целом от него небольшие ожидания, в этом году – тем более. Однако россияне туда поедут – просто чтобы понимать, что происходит в мире. Но пока есть политическая неопределенность, иностранные пенси­онные фонды не придут в Россию. Когда она исчезнет, инвесторы вспомнят о доходности российского рынка по сравнению с развитыми рынками других стран. Сегод­ня же риски слишком большие.

– Как, кстати, сегодня чувствует себя ваш украинский офис?

– А вы знаете, на удивление неплохо. Мы приняли решение продолжать его поддерживать, у нас там очень сильная команда, которая в достаточно сложных условиях совершает настоящие чудеса. Мы закрыли на Украине в прошлом году много сделок в офисном сегменте, сдали пару торговых центров, плотно работаем с администра­цией Киева в сфере партнерства по стратегическому развитию территорий. Там не слишком большая, но очень сильная команда во главе с Дмитрием Сенниченко, они бесспорные лидеры.

– А Крым? JLL будет туда выходить с отдельным офи­сом?

– Сейчас нет, хотя нас туда зовут. Но те политические и юридические неопределенности, которые сегодня есть, делают для нас рискованным помогать как одной, так и другой стороне. Мы не хотим рисковать репутацией, и лучше откажемся от проекта, который идет вразрез с нашей этикой.

– Однако в Крыму практически нет профессионального рынка недвижимости, и те из консультантов, которые пойдут туда раньше всех, снимут все сливки.

– Пожалуйста. Вы знаете, есть много точек на карте, где нет профессионального рынка. Но мы не готовы туда идти в данный момент. Может быть, чуть позже.

– Как надолго вы сейчас строите планы в JLL?

– Мы в России двадцать лет и строим планы еще на столько же, как минимум. Я все время повторяю и не устану повторять: вся эта временная сложная ситуация закончится, и мы все ее переживем. Кстати, JLL показала в прошлом году прибыльность, может быть, она была ниже наших ожиданий, но очень хорошая. Мы точно не собираемся отказываться от стратегического российского рынка из-за сложностей на один-два года.

– На один-два года?

– Да. Знаете, конечно, сейчас многим девелоперам и ритейлерам просто страшно. Не от того, что все плохо на самом деле, а от неопределенности. И мы на этом фоне фиксируем увеличение потока клиентов – в это время они хотят иметь в нашем лице сильного и надежного партнера.

– То есть JLL в новых реалиях, в первую очередь, пси­хоаналитик?

– В некоторой степени – да. Мы спокойны, рекоменду­ем клиентам делать свою работу, как раньше, готовить проекты, и когда финансирование станет доступным – выступить с ними на рынке. Конечно, вы не можете стро­ить прямо сейчас, со ставками 15–17%, а на собственные средства это просто нецелесообразно. Но надо готовить красивые проекты и ждать.

– Шарль, сейчас Россия на государственном уровне «разворачивается» в сторону Азии. Вы сами верите в азиатские инвестиции?

– Я верю скорее в то, что политическая воля может мно­гое изменить. Мы видим интерес к азиатской теме, и силь­ный офис в Гонконге помогает держать руку на пульсе. Но как француз я вам скажу, что Россия ментально – ев­ропейская страна. И даже если будет некая политическая воля «смотреть в сторону Азии», сердце и культура России будут все равно обращены в другую сторону. Поверьте че­ловеку, который здесь двадцать лет: душа и сердце очень многое значат для бизнеса в этой стране.

Беседовала Екатерина Реуцкая

Фото Михаил Воронцов

Журнал CRE Retail, март 2015

справка

Шарль Будэ, международный директор, управляющий директор компании JLL по России и СНГ.

Родился 13 января 1973 года, в 1994 году окончил Universite Versailles - St Quentin (DEUG A). До прихода в JLL Шарль в течение девяти лет работал на руководящих позициях в компаниях в России и Германии. В JLL пришел в ян­варе 2006 года на должность замдирек­тора отдела по работе с владельцами офисных помещений, а затем возглавил этот отдел. В июле 2008 года Шарль был назначен директором по Европе, России и СНГ. С 2009 года занимает должность управляющего директора компании, в 2011 году получил статус международ­ного директора.

Помимо родного французского, вла­деет английским, немецким и русским языками.

Женат, трое сыновей и дочь. Шарль – страстный футболист и бессменный капитан сборной JLL; в 2014 году он стал тренером детской футбольной команды.

справка

JLL – компания, предоставляющая финансовые и комплексные профессиональные услуги в об­ласти недвижимости; входит в так называемую «большую пятерку» консультантов. Годовой оборот составляет 5,4 млрд долларов США, за вычетом прямых расходов – 4,7 млрд долларов США. JLL имеет более 230 корпоративных офисов в 80 странах по всему миру, штат компании составляет около 58 тысяч сотрудников. На сегодня является лидером рынка услуг в области управления кор­поративной недвижимостью: портфель компании составляет 3,4 млрд кв. футов (или 316 млн кв. метров) по всему миру. В 2014 году специалисты JLL закрыли сделки по покупке-продаже и при­влечению финансирования общим объемом 118 млрд долларов. LaSalle Investment Management, подразделение по управлению инвестициями, является одним из крупнейших и наиболее ди­версифицированных в мире, управляя активами стоимостью 53,6 млрд долларов. JLL является брендом и зарегистрированным торговым знаком Jones Lang LaSalle Incorporated.

В России и странах СНГ JLL представлена офисами в Москве, Санкт-Петербурге и Киеве. Компания десять раз, в 2004 и 2006–2014 годах, удостаивалась премии «Консультант года» на Commercial Real Estate Awards, Москва, премии «Консультант года» на Commercial Real Estate Awards, Санкт-Петербург, в 2009 году и премии «Лучшая консалтинговая компания на рынке недвижимости» на Ukrainian Property Awards в 2013 году. В 2014 году JLL также признана лучшей консалтинговой компанией в России по версии международного финансового журнала Euromoney.

Поделиться