Мариинский театр ставит «золотую сказку» Перро

В последний раз в России с таким вниманием относились к архитектуре лишь в 1931 году, когда, наряду с советскими мастерами, идеи для строительства Дома Советов в Москве предлагал знаменитый Ле Корбюзье. Теперь федеральные и городские власти провели международный конкурс, стремясь продемонстрировать всем, что общемировая практика приглашения зарубежных звезд для создания знаковых сооружений не чужда и нам. Победу на конкурсе в ходе трехступенчатого голосования одержал французский архитектор Доминик Перро, известный своим проектом для Национальной библиотеки Франции.
Главный архитектор Петербурга Олег Харченко уверен, что имя знаменитого европейского зодчего лишь усилит культурный резонанс от этого проекта.

Символизм
Художественный руководитель Мариинки Валерий Гергиев, мечтая о новой сценической площадке, считает, что новое театральное здание непременно должно стать архитектурной эмблемой Петербурга – подобно оперному театру в Сиднее. Проект французского архитектора на стадии конкурсного предложения полностью удовлетворяет этому требованию.
«Золотое облако», «шлейф императрицы Марии Федоровны», «золотое руно», «светоносная одежда от кутюр» - такими метафорами уже награжден этот проект. Очертания нового здания напоминают золоченый купол, однако, как отметил сам Доминик Перро, все прежние золотые доминанты Петербурга были связаны с религиозными святынями, и его проект демонстрирует миру, что опера не менее достойна почитания.
Новое здание театра предполагается организовать по принципу «матрешки»: сцена, зрительный зал и все технологические помещения будут спрятаны в здание из черного мрамора, на которое сверху будто наброшена двухслойная стеклянная вуаль, которая кажется золотой из-за помещенных под нее полос из анодированного алюминия. Между мраморным «футляром» и его стеклянной оболочкой могут разместиться фойе, рестораны, бутики и просто места для «встреч в опере», посещать которые смогут не только завзятые театралы, но и все желающие – вход будет бесплатным. Для Северной столицы с ее не слишком приспособленной для прогулок долгой и сырой зимой это поистине подарок.

Pro & сontra
Для Петербурга такая современная архитектура, многократно «опробованная» в разных странах мира, в новинку. Многие - и члены правительства Петербурга, и архитектурные «гурманы» – принимают ее на ура. Практически все российские участники конкурса, надеясь на свою победу, все же отдали пальму первенства проекту «от Перро». Один из них – архитектор Марк Рейнберг - поясняет: «Если говорить о тенденциях сегодняшнего дня в европейской архитектуре, то Доминик Перро попал «в десятку»».
Есть, однако, и другие мнения. Руководитель персональной мастерской архитектор Евгений Герасимов считает, что это лишь «литературная концепция, а какой будет архитектура – нам неизвестно». «Меня беспокоит зарубежная «стыдливость», - говорит главный архитектор Эрмитажа Валерий Лукин. – Где архитектура? Зачем ее прикрывать?» Эти отзывы не лишены резона. Сам Доминик Перро говорит, что его проект находится на стыке различных искусств: «Мы выступили в роли кутюрье, одев театральное здание в светоносную одежду». Благодаря этому покрову образ театра лишен статичности: он будет меняться в зависимости от освещенности и времени суток.
Вопрос об уместности такого архитектурного хай-тека в историческом центре Петербурга остается открытым. Архитектор Михаил Мамошин опасается: «Такая «прививка» может оказаться чересчур радикальной». Заместитель председателя Комитета по градостроительству и архитектуре Виктор Полищук сомневается в идеологической долговечности этого проекта: «Опыт европейских городов подсказывает, что ультрасовременные постройки - особенно в классическом окружении - стремительно устаревают».
Впрочем, по части идеологии проект вряд ли претерпит серьезные изменения, однако ряд «технических» замечаний Доминику Перро предстоит учесть. В частности, жюри предложило ему детально проработать дизайн общественных пространств (пока они намечены лишь схематично), а также придумать, как сделать масштаб нового театрального здания созвучным окружению. Зодчему рекомендуют устранить некоторое нависание восточного фасада над Крюковым каналом: панорама канала с видом на колокольню Николо-Богоявленского собора - святая святых Петербурга, ее здесь считают «открыточным пейзажем» и бережно охраняют.
Впрочем, из всех участников конкурса Перро обошелся с набережной наиболее тактично. Он даже предложил не строить предписанный техзаданием стеклянный технологический переход над каналом для перемещения декораций из одного театрального здания в другое, а спрятал его под землю. Эта «подводная» идея сколь привлекательна, столь и спорна, так как влечет за собой удорожание строительства.
И, наконец, возникает еще одна техническая проблема, озвученная многими экспертами в ходе конкурса: как мыть эту стеклянную массу? В Петербурге с его влажным, дождливым климатом и загазованностью поддержание стеклянной оболочки в прозрачно-золотом состоянии может превратиться в ежедневный подвиг. А занесенная снегом и увешанная сосульками «вуаль» в пятнах копоти сведет на нет все дизайнерские преимущества проекта. Г-н Перро уверен, что с этой проблемой справиться просто: либо мыть вручную, либо доверить это специальным роботам.
Говорить о проекте более конкретно можно будет после заключения контракта с архитектором и утверждения сметы. В конкурсном задании сумма на реализацию проекта была ограничена 100 млн. долл. (столько намерен выделить федеральный бюджет в течение 5 лет), однако г-н Перро оценил затраты на воплощение своих идей минимум в 159 млн. евро. Кому-то, видимо, придется пойти на уступки.
Опираясь на опыт своей работы за рубежом (Германия, Австрия, Испания, Италия), Доминик Перро говорит, что он предпочитает сотрудничать с одним из «местных» архитектурных коллективов. Проведены предварительные переговоры об участии в рабочем проектировании с петербургскими персональными мастерскими Юрия Митюрева и Владимира Григорьева. Юрий Митюрев говорит, что он рад возможности сотрудничества с западной звездой: «Думаю, это будет хорошая школа - не только в разработке интересной идеи, но и в организации процесса проектирования».
Очевидно, что возвести столь технологически сложный архитектурный шедевр смогут только западные строители из западных же материалов: большинство имеющихся на сегодня петербургских построек а-ля хай-тек все же весьма далеки от совершенства.

Genius loci
Новый театр будет весьма внушителен: его предполагаемая площадь составит 39 тыс. кв. м, высота в наивысшей точке – 51 м; зрительный зал рассчитан на 2 тыс. зрителей. Под строительство власти намерены отдать весь Литовский квартал - напротив существующего здания Мариинского театра, на другом берегу Крюкова канала. Небольшой квартал площадью около 1,3 га получил такое название потому, что с конца XVIII века и до 1920 года здесь располагался Литовский рынок. Фрагмент этого комплекса, построенного по проекту Джакомо Кваренги, до сих пор сохранился на набережной Крюкова канала и по требованию Комитета по охране памятников будет включен в состав нового театрального здания.
Конкурсные эскизы Перро наглядно демонстрируют, что театру в Литовском квартале будет тесновато - ни парковки не организовать, ни парадного подъезда. А потому дирекция театра уже строит планы в будущем создать перед входом в новый театр широкую эспланаду или площадь, использовав для этого еще один городской квартал. Кстати, эта идея принадлежит одному из коллективов - участников конкурса, архитекторам петербургского бюро «Земцов, Кондиайн и партнеры». Другой интересный вариант устройства парковки - под Крюковым каналом - предложил Владимир Улицкий, председатель городской Комиссии по фундаментам и подземному строительству.
Но пока эти «дополнительные» идеи не приняты к реализации: все финансовые и организационные силы будут сосредоточены на освобождении Литовского квартала. Его территорию предстоит полностью освободить от расположенных там зданий - ДК им. 1-й Пятилетки, общеобразовательной школы, жилого дома на 42 квартиры и нескольких инженерных сооружений.
Де-юре этими вопросами занимается Министерство культуры (заказчик) в лице его северно-западной дирекции. Де-факто к их организационному решению подключена городская администрация, играть первую скрипку в которой призван недавно созданный Комитет по инвестициям и стратегическим проектам. Как отметил его председатель Андрей Михайленко, комитет будет содействовать проекту на всех его стадиях - от заключения контракта с Домиником Перро до освобождения квартала и привлечения подрядчиков.

Двуглавый театр
Не все петербуржцы в восторге от того, что вторая сцена Мариинского театра будет размещена рядом с его историческим зданием. В ходе выставки конкурсных работ многие горожане высказывались за строительство театра где-нибудь в спальном Купчине или Приморском районе: там и места побольше, да и питерским окраинам как воздух нужен творческий импульс. Но Валерий Гергиев убежден, что новое здание непременно должно составлять с историческим единый организм.
Дирекция театра не дает ответа на вопрос о репертуарной политике: к примеру, будут ли на новой сцене давать исключительно новые спектакли или оба здания с равным успехом станут использовать для любых постановок - от «Лебединого озера» до «Кольца Нибелунгов». Доктор искусствоведения Иван Чечот опасается, что при таком подходе «строительство новой сцены может обернуться грандиозным крахом старой площадки. Новое здание разрекламируют как выдающееся архитектурное свершение, что привлечет публику, в то время как историческое превратится в дряхлеющий организм».
Театралам эти сомнения кажутся чрезмерными, тем более что параллельно со строительством новой сцены историческое здание, построенное в 1860 году по проекту Альберта Кавоса, подвергнется реставрации. Поскольку, согласно указу президента, это здание является памятником федерального значения, а также включено в «Свод особо ценных объектов народов РФ», оно должно полностью сохранить свой исторический облик. Если бы не это требование российского законодательства, теоретически можно было бы не строить новую сцену, а провести серьезную реконструкцию существующего театра, значительно увеличив его площадь. В нынешнем же здании площадью 25,5 тыс. кв. м театр буквально задыхается: не хватает репетиционных и подсобных помещений, арьерсцены, пространств для монтажа декораций и их технологичного передвижения, а 1700 мест зрительного зала давно перестали вмещать всех поклонников Мельпомены.
Проектировщикам из французского консорциума Fabre / Scene / Setec при участии петербургского бюро «Литейная часть-91» удалось предусмотреть в своих предложениях не только реставрацию, но и тактичную реконструкцию исторического здания. Она коснется внутреннего двора, который превратят в крытый атриум, и подсобных помещений, где нет ценной отделки. Их оптимизация позволит создать в нынешней структуре здания дополнительные 1,5 тыс. кв. м площадей, столь необходимые театру. Над парадным входом театра появится кованый козырек, восстановленный по историческим чертежам, а с тыльной стороны здания уберут уродливую пристройку, которая появилась там в советское время. Ориентировочные затраты на преобразования исторического здания оцениваются в 57 млн. долларов. Деньги в виде гранта намерен дать Международный банк реконструкции и развития при участии Министерства культуры РФ.
Рафаэль Даянов, директор бюро «Литейная часть-91», изучая исторические материалы к проектам реставрации существующего театрального здания, а также проект второй сцены Мариинки, убежден: грядущие масштабные преобразования смогут утолить вековые чаяния театра. Дефицит помещений ощущался с момента открытия в 1860 году, когда его площадь была ограничена габаритами бывшего цирка, конструкции которого частично вошли в структуру театра. В 1883–1885 дефицит помещений лишь частично восполнили, пристроив позади так называемый корпус Шретера (по имени архитектора). Первая документально оформленная попытка значительно расширить здание - по другую сторону Крюкова канала - относится к 1895 году. Но это предложение фирмы «Артур Коппель», активно поддержанное Дирекцией Императорских театров, не было реализовано из-за отсутствия средств в казне. К сходной идее масштабного расширения вернулись в 1947 году, но и ее не воплотили. Последняя перестройка театра относится к 1966–1986 гг.: под руководством архитектора Гельфера к южно му крылу театра был пристроен «балетный корпус», а тыльная сторона несколько переоформлена.
Планы глобального расширения театр вынашивает в третий раз. Может быть, магия этого числа поможет им сбыться.