Причины со следствиями
Существующая практика конфликтов между должником и кредитором говорит о том, что спасти бизнес в процессе судебных разборов и подобного рода взаимоотношений удается крайне редко. В 2021 г. в России было зафиксировано 10 тыс. банкротств, при этом процедура внешнего управления был введена 157 раз, то есть это чуть более чем в 1% случаев. Сам по себе механизм банкротства неэффективен, и возвратность на права требований кредиторов год от года снижается. Если в 2017-18 годах на третью очередь кредиторов была возвратность в пределах 5-6%, то в последние годы она снизилась до 4%. Для сравнения возвратность средств в случае медиации превышает, как правило, 50%.
Более того, текущая ситуация с законодательными последствиями всех корпоративных конфликтов и настроением в обществе говорит о том, что движение происходит неуклонно в сторону того, чтобы любой конфликт урегулировать мирными соглашениями. Конечная цель — это когда стороны приходят к миру. Поэтому профессиональные юристы постоянно агитируют и склоняют к тому, что в общем и целом медиаторство – это наиболее конструктивный метод, который позволяет каждой стороне выйти с наименьшими последствиями.
Последствия процессов банкротств и судебных споров довольно серьезны: вся деловая информация становится доступной, рушится репутация компании и собственников, а корпоративные данные вызывают пристальное внимание налоговых органов. Более того, зачастую раскрываются факты об условно наказуемых деяниях. Таким образом, всегда лучше договориться, так или иначе найти мирный сценарий. Еще в экономический кризис 2008 года в процессе переговоров акционеров и кредиторов переход девелоперов “Дон Строй” и “Галс девелопмент” под контроль банка ВТБ позволил обоим сохранить бизнес.
В этапе дело
В первую очередь необходимо выяснить мнения сторон — есть ли варианты для примирения и готовы ли участники конфликта к поиску компромисса? Необходимо разобраться, какие отношения были между сторонами и что привело к нарушению договоренностей. Затем нужно понять, какие существуют варианты, чтобы стороны пришли к соглашению, есть ли возможность решить конфликт без суда, а также какое количество сторон может участвовать в конфликте, со сколькими из них у должника есть нормальные контакты? Если ситуация подходит для того, чтобы вступить в медиацию, можно приступать к этому решению. И, наоборот, если юристы видят, что ситуация непригодна, то медиация в любом случае не прекращается, но начинается подготовка к судебной практике. В противном случае ситуация будет только двигаться в сторону ухудшения.
Следующий этап наступает, когда стороны вошли в диалог, и стоит задача сделать предложение, чтобы оно устраивало обе стороны конфликта и позволяло закрепить договоренности в правовом поле. Если компания не находится в процедуре банкротства, можно заключить досудебное соглашение. Однако даже если мы понимаем, что компания уже перешла в стадию банкротства, то все равно разрешение конфликта возможно. Мировое соглашение возможно заключить и исполнить на любой стадии исполнительного производства или банкротства. Гораздо сложнее мировое соглашение сделать, если должник уже обанкротился и произошла распродажа активов, но даже в этом случае возможно заключение соглашений между сторонами, например, в рамках субсидиарной ответственности.
Конечным результатом медиаторства должно стать создание дееспособных сценариев по регулированию отношений, например, когда стороны конфликта заключили соглашение о рассрочке уплаты долга, или стороны привлекают инвестора, который приобретает активы должника и рассчитывается с кредитором, или должник и кредитор создают совместное предприятие для оздоровления бизнеса и его дальнейшей продажи через 2-3 года.
Внутри или снаружи: а медиатор кто?
У любого предпринимателя есть качества медиатора, в своей бизнес-практике он умеет находить решения и приходить к компромиссам, то есть к сделкам. Однако если бы эти качества работали всегда и везде, тогда бы не возникло первоначального конфликта. Медиаторы появляются, когда стороны исчерпали возможности переговоров, потеряли доверие друг друга и не видят для себя мирного выхода из ситуации. И здесь вопрос не только в квалификации или в коммуникации. Порой основой выхода из кризиса является приглашение медиаторами людей с высоким уровнем авторитета и опыта, например, представителей судебной системы или иных известные деятелей, чье слово и мнение воспринимается с уважением обеими сторонами и третьими лицами.
Основной упор при достижении мира перекладывается на исполнителей соглашения – юридических консультантов, которые готовят все документы и контролируют подписание и исполнение всех шагов. В результате юристы вырабатывают некую ситуационную карту, которая позволяет понять, почему с юридической точки зрения такой сценарий более пригоден по сравнению с процедурой ликвидации и банкротства. Если до 2014 г. в России существовали профессиональные стандарты в области медиации, то теперь участники корпоративных конфликтов опираются на опыт общеизвестных ситуаций, отчасти на сарафанное радио и рекомендации. Ранее в России активно развивался механизм третейских судов, которые могли бы выступить дополнительными площадками для мирных решений, однако последнее время сама по себе деятельность третейских судов ушла в тень, а основная арена взаимодействия сторон переместилась в арбитражные суды и суды общей юрисдикции.
С точки зрения практического опыта, привлечение стороннего медиатора полезно в следующих случаях: наличие у должника более трех кредиторов, юридическая ситуация в организации усложняет способы урегулирования, а также существует недоверие между кредиторами и должником.
В 2020-2021 году мы выступили организаторами реструктуризации долгов крупного дистрибьютора западной продукции, которая из-за введенного Россией продуктового эмбарго оказалась в сложном финансовом положении и не смогла рассчитаться с десятками контрагентов. Крупнейшими кредиторами были 5 банков. Для достижения общего компромисса сначала пришлось подготовить индивидуальные юридические и финансовые решения для каждого из банков, согласовать условия сделки с привлеченными инвесторами, только затем все стороны собрались и подписали комплекты документов. Переговоры и реализация проекта заняли почти год, но в итоге сделка была успешно осуществлена, компания смогла избежать банкротства, а кредиторы сократили размеры своих потерь.
В такой непростой и затяжной ситуации только профессиональные юристы с опытом реструктуризаций и иных сделок по урегулированию конфликтов могут выступить в роли медиаторов. Сочетание практики, креативности в решениях и навыки коммуникации позволяют им привести стороны к легитимному, жизнеспособному решению и, в конечном счете, претворить его в жизнь. Любая ссора заканчивается миром, в том числе любой конфликт, включая корпоративный.
Существующая практика конфликтов между должником и кредитором говорит о том, что спасти бизнес в процессе судебных разборов и подобного рода взаимоотношений удается крайне редко. В 2021 г. в России было зафиксировано 10 тыс. банкротств, при этом процедура внешнего управления был введена 157 раз, то есть это чуть более чем в 1% случаев. Сам по себе механизм банкротства неэффективен, и возвратность на права требований кредиторов год от года снижается. Если в 2017-18 годах на третью очередь кредиторов была возвратность в пределах 5-6%, то в последние годы она снизилась до 4%. Для сравнения возвратность средств в случае медиации превышает, как правило, 50%.
Более того, текущая ситуация с законодательными последствиями всех корпоративных конфликтов и настроением в обществе говорит о том, что движение происходит неуклонно в сторону того, чтобы любой конфликт урегулировать мирными соглашениями. Конечная цель — это когда стороны приходят к миру. Поэтому профессиональные юристы постоянно агитируют и склоняют к тому, что в общем и целом медиаторство – это наиболее конструктивный метод, который позволяет каждой стороне выйти с наименьшими последствиями.
Последствия процессов банкротств и судебных споров довольно серьезны: вся деловая информация становится доступной, рушится репутация компании и собственников, а корпоративные данные вызывают пристальное внимание налоговых органов. Более того, зачастую раскрываются факты об условно наказуемых деяниях. Таким образом, всегда лучше договориться, так или иначе найти мирный сценарий. Еще в экономический кризис 2008 года в процессе переговоров акционеров и кредиторов переход девелоперов “Дон Строй” и “Галс девелопмент” под контроль банка ВТБ позволил обоим сохранить бизнес.
В этапе дело
В первую очередь необходимо выяснить мнения сторон — есть ли варианты для примирения и готовы ли участники конфликта к поиску компромисса? Необходимо разобраться, какие отношения были между сторонами и что привело к нарушению договоренностей. Затем нужно понять, какие существуют варианты, чтобы стороны пришли к соглашению, есть ли возможность решить конфликт без суда, а также какое количество сторон может участвовать в конфликте, со сколькими из них у должника есть нормальные контакты? Если ситуация подходит для того, чтобы вступить в медиацию, можно приступать к этому решению. И, наоборот, если юристы видят, что ситуация непригодна, то медиация в любом случае не прекращается, но начинается подготовка к судебной практике. В противном случае ситуация будет только двигаться в сторону ухудшения.
Следующий этап наступает, когда стороны вошли в диалог, и стоит задача сделать предложение, чтобы оно устраивало обе стороны конфликта и позволяло закрепить договоренности в правовом поле. Если компания не находится в процедуре банкротства, можно заключить досудебное соглашение. Однако даже если мы понимаем, что компания уже перешла в стадию банкротства, то все равно разрешение конфликта возможно. Мировое соглашение возможно заключить и исполнить на любой стадии исполнительного производства или банкротства. Гораздо сложнее мировое соглашение сделать, если должник уже обанкротился и произошла распродажа активов, но даже в этом случае возможно заключение соглашений между сторонами, например, в рамках субсидиарной ответственности.
Конечным результатом медиаторства должно стать создание дееспособных сценариев по регулированию отношений, например, когда стороны конфликта заключили соглашение о рассрочке уплаты долга, или стороны привлекают инвестора, который приобретает активы должника и рассчитывается с кредитором, или должник и кредитор создают совместное предприятие для оздоровления бизнеса и его дальнейшей продажи через 2-3 года.
Внутри или снаружи: а медиатор кто?
У любого предпринимателя есть качества медиатора, в своей бизнес-практике он умеет находить решения и приходить к компромиссам, то есть к сделкам. Однако если бы эти качества работали всегда и везде, тогда бы не возникло первоначального конфликта. Медиаторы появляются, когда стороны исчерпали возможности переговоров, потеряли доверие друг друга и не видят для себя мирного выхода из ситуации. И здесь вопрос не только в квалификации или в коммуникации. Порой основой выхода из кризиса является приглашение медиаторами людей с высоким уровнем авторитета и опыта, например, представителей судебной системы или иных известные деятелей, чье слово и мнение воспринимается с уважением обеими сторонами и третьими лицами.
Основной упор при достижении мира перекладывается на исполнителей соглашения – юридических консультантов, которые готовят все документы и контролируют подписание и исполнение всех шагов. В результате юристы вырабатывают некую ситуационную карту, которая позволяет понять, почему с юридической точки зрения такой сценарий более пригоден по сравнению с процедурой ликвидации и банкротства. Если до 2014 г. в России существовали профессиональные стандарты в области медиации, то теперь участники корпоративных конфликтов опираются на опыт общеизвестных ситуаций, отчасти на сарафанное радио и рекомендации. Ранее в России активно развивался механизм третейских судов, которые могли бы выступить дополнительными площадками для мирных решений, однако последнее время сама по себе деятельность третейских судов ушла в тень, а основная арена взаимодействия сторон переместилась в арбитражные суды и суды общей юрисдикции.
С точки зрения практического опыта, привлечение стороннего медиатора полезно в следующих случаях: наличие у должника более трех кредиторов, юридическая ситуация в организации усложняет способы урегулирования, а также существует недоверие между кредиторами и должником.
В 2020-2021 году мы выступили организаторами реструктуризации долгов крупного дистрибьютора западной продукции, которая из-за введенного Россией продуктового эмбарго оказалась в сложном финансовом положении и не смогла рассчитаться с десятками контрагентов. Крупнейшими кредиторами были 5 банков. Для достижения общего компромисса сначала пришлось подготовить индивидуальные юридические и финансовые решения для каждого из банков, согласовать условия сделки с привлеченными инвесторами, только затем все стороны собрались и подписали комплекты документов. Переговоры и реализация проекта заняли почти год, но в итоге сделка была успешно осуществлена, компания смогла избежать банкротства, а кредиторы сократили размеры своих потерь.
В такой непростой и затяжной ситуации только профессиональные юристы с опытом реструктуризаций и иных сделок по урегулированию конфликтов могут выступить в роли медиаторов. Сочетание практики, креативности в решениях и навыки коммуникации позволяют им привести стороны к легитимному, жизнеспособному решению и, в конечном счете, претворить его в жизнь. Любая ссора заканчивается миром, в том числе любой конфликт, включая корпоративный.
